Вольсфгартен,
17 сентября 1894 года,
письмо А-108.
Дорогой Ники,
…Твоя вчерашняя телеграмма наполнила мое сердце радостью – через 4-5 дней, Бог даст, ты будешь здесь…! О… радость так велика, я в ужасном волнении. Мой милый, ты приедешь – я хочу крикнуть об этом на весь мир – мой милый приезжает!
Сегодня утром я больше двух часов занималась со старым священником. Он дает мне учить огромное количество слов, и я чувствую себя очень глупой, хотя стараюсь, как могу. Грамматика, прости, что так говорю, отвратительная вещь, ну, в любом другом языке тоже. После обеда я легла в постель с разыгравшейся невралгий, но завтра буду пободрее. Не смейся надо мной и не думай, что я неженка. Я могу много вынести, но иногда силы у меня кончаются, и мне нужно немножко отдыха. Шнайдерляйн читала мне Толстого, а я вязала.
Орчи сидела со мной, и я спросила о ее семье, которая в таком тяжелом положении. Как много нищеты и печали в этом мире – если бы были силы всем помочь. Я чувствую, что мне нужно продолжать свое вязание, а не бездельничать. Здесь есть трое бедняков, которым я отдаю эти вещи, а я еще их не закончила. Дни слишком короткие, и с моими уроками по утрам я ничего не успеваю.
Доброй ночи, спи спокойно. Ангелы тебя да хранят и солнышко светит над тобой, моим драгоценным.
Твоя глубоко преданная маленькая невеста,
Аликс.
